«Мне в ту «свинцовую» пору было за двадцать с небольшим, но мы были просто людьми, шедшими к одной цели – к Победе» — скажет однажды в интервью Петр Ильич Ржевский. Летчик –фронтовик морской авиации, участвовавший в сражениях Великой Отечественной с первых дней, родился 5 октября1915 г. в г. Енисейске. Окончив школу, а затем, получив средне – техническое образование, он с 1936 по 1937 гг. работал зав. Отделом Енисейского Райкома комсомола, а уже в августе этого же года по спецнабору был отправлен учиться в Иркутское авиатехническое училище. Петр Ильич вспоминал: « В военные авиационные учебные заведения принимали только по спецнабору ЦК ВКП (б) и ЦК ВЛКСМ», что, безусловно, так, но одним из главнейших требований было образование. ВВС РККА считалась элитой, в массах активно культивировался образ бесстрашного летчика или летчицы, поставивших очередной рекорд в дальних перелетах, а своя специализированная форма выгодно отличала авиатора от представителей других родов войск. Однако будущее не сулило молодому человеку перспективу поднимать самолеты в небо. Его должность предполагала техническое обслуживание, и он вполне рисковал стать «чернорабочим войны», как потом нарекут всех авиамеханников. Училище Петр Ильич закончил в сентябре 1939 г. в звании «воентехник 2 ранга» и после этого направлен для дальнейшего прохождения службы в Киевский военный округ, в 52 –й бомбардировочный авиаполк (БАП), а с сентября 1940 г. – в 94 – й БАП 62-й авиадивизии.
Начало войны Ржевский встретил на сформированном Юго –Западном фронте в составе своего полка, который до сентября 1941 г. вел активные боевые действия. На вооружении полка имелось 63 самолета СБ-2 (скоростной бомбардировщик А.Н. Туполева). В своих воспоминаниях Петр Ильич рассказывал, что накануне войны, он в составе группы летчиков и инженеров прибыли в Киев для изучения нового бомбардировщика Пе-2. Однако ни одного такого самолета на вооружение 94-го БАП не поступило, поэтому первые сражения подразделение вело на устаревшей матчасти. Пилоты полка активно атаковали наступающие колонны Вермахта, уничтожали переправы, работали по аэродромам. К сожалению, неразбериха первых дней, несогласованность действий и архаичная тактика привели к большим потерям в воздухе и на земле. Нередко, оставшись без истребительного прикрытия, советские бомбовозы становились добычей истребителей люфтваффе. Неудивительно, что уже к октябрю полк, в котором служил Ржевский, оказался полностью разбит. После этого, по словам Петра Ильича, «Небольшая группа летно –технического состава нашего авиаполка, оставшаяся живыми, была включена в пехотную часть на оборону Киева».
Странное на первый взгляд решение, если учесть огромный людской потенциал Киевского военного округа, а так же то, что авиаторы с летным опытом к тому времени ценились на вес золота. Таким образом, из авиачастей, считавшихся тогда элитой РККА, он перекочевывает в обычную пехоту. Тогда же его подстерег еще один удар – в Смоленском сражении погиб брат – Константин Ильич. Однако судьба хранила Петра Ильича, так как поражение под Киевом стало одним из крупнейших в истории войн и тяжелейшим для советских войск. Всего, по данным опубликованным в 1993 г. Генеральным штабом Вооруженных Сил РФ, потери советской армии составили свыше 700 тыс. человек.Потери немцев так же оказались чувствительными и составили порядка 100 тыс. чел. Похожая составляющая потерьотносительно советских войск повторится позднее в октябре в районе Вязьмы и Брянска, когда, по немецким данным, в плен попадет 688 тыс. наших бойцов.
После падения Киева, Ржевский в составе остатков своего подразделения был направлен в Казань, где полк проходил переформирование. Именно этот этап становится поворотным в его судье. В мае 1942 г. его по личной просьбе переводят на обучение в Военно –морское училище летчиков им. С.А. Леваневского, которое закончил весной 1944 г. Вскоре молодой пилот получает назначение на Ленинградский фронт в 12 –й Гвардейский бомбардировочный авиаполк Балтийского флота, работавший по водным и наземным коммуникациям противника. Полк имел на вооружение самолеты Пе -2. Те самые, с которыми Петр Ильич успел познакомиться в Киеве перед самым началом немецкого вторжения. В новом подразделении Ржевскому нравилась по –деловому налаженная боевая работа. Уже после войны он напишет: «И если я вышел живым из военного чистилища, то во многом за это обязан взаимовыручке, фронтовому братству, повседневному общению со своими незабываемыми однополчанами».7Полком командовал будущий дважды Герой Советского Союза Василий Иванович Раков. Опытный летчик, участник Советско – Финской войны, он берег молодое пополнение, четко и детально прорабатывал план предстоящих операций, решительно и отважно вел своих подчиненных в бой.
Пожалуй, самым ярким эпизодом в карьере П.И. Ржевского стало участие в потоплении немецкого крейсера ПВО «Ниобе». Это был старый крейсер, захваченный немцами после оккупации Голландии. Особой опасности, вопреки расхожему мнению, он представлять не мог, хоть и имел усиленное вооружение. Немцы это тоже понимали, поэтому использовали судно в качестве усиления ПВО порта Котка. Тем временем,отступающая в Прибалтику немецкая группа армий «Север» продолжала активно использовать морские коммуникации Финского залива, перебрасывая резервы небольшими караванами судов.В июне советское командование провело серию операций по овладению островами Выборгского залива. На данном направлении ни у кригсмарине, ни у финнов не было крупных кораблей. Единственный корабль крупного класса финский крейсер «Вайнаманен» мог действительно причинить серьезный ущерб десантным операциям советских войск, но противник пока не вводил его «в дело», искусно маскируя судно в шхерах. Интересно, что именно финский крейсер, а не «Ниобе» был объектом охоты советских летчиков, но разведка посчитала, что в порту Котка находится именно «Вайнаманен». Первый налет состоялся 12 июня 1944 г. и не принес желаемого эффекта: все бомбы легли мимо корабля, ответным же огнем с земли были сбиты два Пе-2. К следующей попытке командование подошло более обстоятельно. Учитывалось сильное ПВО порта и кораблей на рейде. Не случайно Петр Ильич вспоминал, что: «Порт Котке в шутку и всерьез прозвали «доменной печью», так там нас встречали море огня и истребители». В новом ударе по кораблю 14 июля привлекалось 24 штурмовика Ил-2, 28 бомбардировщиков Пе-2 и 3 А-20G. Их действие прикрывало порядка 40 истребителей. Все же, корабль был непростой мишенью, в которую можно легко попасть: «Сверху, с высоты 3-4 километров крейсер не более хорошего бревна, и уничтожить его с самолетов не так — то просто. Несколько дней мы летали, искали крейсер. Он прятался у берегов Финляндии, между Хельсинки и Котокой» — вспоминал Ржевский.
Во время второго налета, получив попадание, «Ниобе» затонул, что вскоре было подтверждено фотоснимком авиаразведчика. П.И. Ржевский этот бой описал так: «Мы снова в этом огненном месте. Это уже не 1941 г. Сейчас мы другие, и самолеты тоже. Мы потопили крейсер, но в этом тяжелом бою потеряли многих боевых товарищей. Мы их теряли и потом…».На самом деле потери ВВС РККА в этом налете составили всего один бомбардировщик А-20G, сбитый огнем зениток. За успешное выполнение боевого задания Петр Ильич Ржевский был награжден Орденом Боевого Красного Знамени, а командир полка – второй Звездой Героя Советского Союза.
Любопытно, но командование ВВС РККА до 1947 г. считало, что летчики потопили именно «Вайнаманен». Каково же было удивление советской делегации в Париже за несколько часов подписании мирного договора с Финляндией, узнавшей, что вместо финского «броненосца» на дно был отправлен старый голландский крейсер, что конечно, никак не умоляет блестяще проведенной операции нашими авиаторами. В том же 1947 –м Петр Ильич Ржевский в звании старшего лейтенанта был демобилизован с воинской службы по состоянию здоровья – сказалась полученная в 1944 г. контузия. После войны он переехал в республику Башкортостангород Белорецк, где 30 лет протрудился на Белорецком металлургическом комбинате. За свой труд был удостоен ордена «Знак Почета», медали «За трудовую доблесть» и других наград. Жизненный путь этого человека был наполнен чередой нелегких испытаний, выпавших на долю поколения сороковых, не только колоссальные воздушные сражения теребили память ветерана, но последующая тяжелая работа на восстановление народного хозяйства. И всему этому было одно великое утешение, которое вдруг он почувствовал, будучи приглашенным на праздник 60 –летия Советской армии. Это осознание ненапрасной жертвы высказал он одной строкой: «Я был рад, видя, как растут и мужают внуки павших дедов и как они помнят о своих дедах».
Научный сотрудник фондов ЕКМ
Ромашков Ю.В.
