Введение.
Острая газетная сатира как инструмент выражения мнения отдельного человека и масс в целом, имеет свою историю. Обретая жизнь на страницах периодических изданий, она примеряет на себя функции государственного и народного контроля. Особенно ярко это явление отразилось в советской печати. Впрочем, у всего есть свои истоки. Если обратить внимание на дореволюционную печать, то нетрудно будет заметить на её страницах множественные фельетоны и прочие саркастические зарисовки. Поэтому вполне справедливым будет утверждение, что многие сатирические приёмы советская печать унаследовала от своей буржуазной предшественницы. И всё же, как до событий 1917 г. так и после, уже в момент строительства советского государства, обличительный материал находился в постоянном изменении: внедрялись новые методы воздействия на массы и совершенствовались прежние. Это процесс характерен как для центральных печатных органов страны, так и местных, кроме того он имеет собственные исторические границы, определенные в настоящей работе с 1930 по 1980-е гг.Насколько была актуальна газетная сатира и действительно ли она несла в себе задачи народного контроля на местах, о чем нередко заявляли создатели фельетонов? Попробуем ответить на эти вопросы, внимательно изучив подшивки енисейских газет «За большевистские темпы» и «Енисейская правда», хранящихся в фондах Енисейского краеведческого музея.
- По страницам «Зуботычины».
Ещё до своего переименования в 1936 г. в «Енисейскую Правду», умы енисейцев в эпоху становления советского государства просвещали газеты под названием:»Красный таежник» и «За большевистские темпы», дебют которой состоялся в конце 1920-х. Газета сразу же получила у енисейцев меткое прозвище: «Зуботычина», вероятно роль в этом сыграла принятая тогда аббревиатура газеты: «ЗБТ». Ещё можно предположить, что название «зуботычина» было следствием деятельности издания, то и дело громившего на своих страницах нерадивых колхозников, руководителей и пр. И хотя ЗБТ было далеко до испепеляющего «Сталинские внучата», в самом названии нет ничего удивительного, ибо высокие устремления в борьбе за светлое будущее должны были быть выражены в названиях колхозов, организаций и т.д. Пресса в этом случае так же не собиралась оставаться в стороне. Однако, нас интересует не исторический процесс тотальной политизации провинциальных печатных изданий, а конкретные рубрики, полные простого, но понятного пролетариям юмора, зеркально отражающие происходящие в стране Советов изменения.
К сожалению, материал 1920–х. гг. довольно беден. Чаще всего это продукция печатных органов Красноярска или газеты, проделавшие путь издалека. В основном это небольшая подборка «Известий» или более информативной «Бедноты». Исходя из этого, обратим наше внимание на газеты следующего десятилетия. Источники этого времени богаты на разоблачительный материал. Например, «За большевистские темпы»1 от 6 октября 1931 г. в обличительной статье за этот месяц под кричащим заголовком: «Абалаковский колхоз бездействует в рыбозаготовках», рассказано о вопиющей бездеятельности его руководителей, против которых возбуждено уголовное дело, что уже являлось распространённой практикой на тот момент. Подобную ситуацию демонстрирует и номер от 10 апреля 1932 г. Статья с заголовком «Пировский район смазал месячник по грузоперевозкам»2, должна была возмутить простой люд поведением «вредителей». Хотелось бы так же обратить внимание на то, что издание вышло в момент борьбы с оппортунистами. Иначе как истолковать строки: «Месячник по ликвидации прорыва в грузоперевозках был встречен Пировскими организациями с оппортуниским благодушием»3?
Интересна и ещё одна деталь статей. Как правило, за редким исключением, произведения не подписываются фамилиями реальных авторов. В основном встречаются псевдонимы и сокращения. Например, под беспощадной статьёй о рыбозаготовках стоят буквы: «В.Ж.».Подобное явление в советской прессе будет развиваться и дальше, перекочевав в «Енисейскую правду», хотя и оно само по себе не ново и отчасти заимствовано от журналистики Российской империи. В этом отношении возникают и ощущения того, что люди просто боятся, в полной мере ощущая политическую неизвестность.
Материалы обличительных рубрик за данный период немыслимы без публичного «разоблачения» конкретной личности. И «За большевистские темпы» в 1932 г. такую статью имеют. В это время роль комсомола как одного из приводных ремней ВКП (б) была определена. Небольшой фельетон с названием: «Гнать из КОМСОМОЛА таких как А. Ситников»4 пестрит не благодушной информацией в отношении данного лица. К своему несчастью, товарищ Ситников проявил халатность по работе, будучи членом Комсорда по хлебозаготовкам. Но более радует финал статьи — оступившийся «всего лишь» получил выговор и украсил собою «чёрную доску почёта», а ведь могло быть и хуже. Чем ещё привлекает внимание подобный материал так это тем, что сами по себе работы — малосодержательны и на примере вышеприведённой статьи следует отметить отсутствие элементарной конкретики. Что в дальнейшем стало с тов. Ситниковым после «дебюта» на «чёрной доске почёта», остаётся загадкой для читателя. В таком случае, в голову сама собою закрадывается еретическая мысль — цель статьи не столько призвать к ответу, сколько просто временно возмутить общественность, наглядно показывая существование враждебных элементов, что позволит держать её в постоянном мобилизационном страхе и подозрении.
Ещё одна такая статья в «Темпах» от 16 августа 1933 года носит оригинальное название «Твердолобые»5. В данной статье острой критике подвергается руководство Каргинского сельсовета, срывающего планы прополки. И, правда, о чём думают товарищи «твердолобые»? Уж, не в дебютанты ли на «чёрную доску почёта» им захотелось? Особой нитью проходит по заголовкам газеты трагедия раскулачивания, не обошедшая и Енисейский район. Статья газеты «За большевистские темпы» за 1932 г. вышла под заголовком: «Решительно ударить по кулачеству и его агентуре»6. Содержание наполнено воинствующими призывами о «проявлении большевистской бдительности» в отношении кулацких хозяйств Винского П. и Галушкина Е. из села Каменского. Результат закономерен — против них возбуждено уголовное дело.
Эволюция представлений об СССР как о государстве, окружённом врагами, в правящей верхушке, а затем и в массах, наложило свой отпечаток в прессе, в том числе и енисейской. Из заголовков воображение выхватывает какой-то военизированный лагерь. Судите сами. Газета «За большевистские темпы» в 1933 г. обратилась к читательской аудитории со следующими заголовками: «по боевому проведём ударный декадник по подготовке к севу!»7 или «по боевому проведём пятидневник смотра работы бюро жалоб!».8 Из первого лозунга создаётся впечатление, что обязанность по сбору хлебов, напряжение с которыми действительно существовало на тот момент, скрыта за газетным пафосом. Всё прочее можно выразить разящим капитализм лозунгом: «Наша жизнь — есть борьба».
В газетах на данный период ещё мало насмешки — больше «большевистской бдительности», основанной на разгоревшейся эпопее раскулачивания. Так статья П. Рябова в «Темпах» проводит общественную воспитательную политику, развенчивая пьяные дебоши председателя Стрелковского совета тов. Панаморёва, при этом указывая, что последний посещает кулаков. Из этих «посещений» им делается вывод, что кулачество способствует разложению пролетарской сознательности. Предрассудки «классовой бдительности» так же остро прослеживаются в статье «Политическая слепота»9, в которой автор придаёт политической анафеме неких братьев Муниных — «последышей классового врага» — только потому, что те относятся с подозрением к колхозным организациям.
Процесс насильственной коллективизации был в разгаре на территории Сибири, традиционно обладавшей крепким частным хозяйством. Сопротивление данным обстоятельствам со стороны крестьянства в Енисейском районе выражалось в различных поступках. Например, в «Енисейской правде» от 6 мая 1936 г. статья «Поступок Семенцовой»10 предает самую распространённую форму крестьянской борьбы — забой своего скота. Используя подобный метод, Семенцова отказалась вступать в ряды колхозников, за что автор под псевдонимом «Знающий» наградил её образом «вредителя», довершив «разоблачение» следующими строками: «Такое отношение к скотине колхозная общественность должна рассматривать как выпад осколков классового врага».11 Но всё же имела место и здоровая критика. «Енисейская Правда» от 8 мая 1936 г. опубликовала статью под названием «Разгильдяй Иванов»12, в которой насмешке подвергался руководитель Черкасского колхоза им. Сталина Иванов В.М.
Не менее интересно рассмотреть в енисейской печати развитие стахановского движения, охватившего всю страну и обросшего многими трудовыми лозунгами с политическим подтекстом. Конечно, лозунги и бодрящие статьи работают на массовый энтузиазм в условиях, когда трудящимся в общем и не на что больше рассчитывать. Данное движение охватило и Енисейский район. Вот о чём сообщает «Енисейская правда» от 19 марта 1937 г.: «Низки качественные показатели «стахановцев» Енисейской биржи пиломатериалов».13 Статья критически характеризует действия организаторов и самого коллектива.
- «Инициативно ущемлённые» и «Брехомёт».
В сороковые годы периодическая печать в Енисейске представлена «Енисейской Правдой». Газета по объёму не превышает четырёх страниц, но информация, содержащаяся на её страницах, востребована населением. Это заметно по количеству откликов на очередной разоблачительный материал. Обличительные статьи так же сохраняют преимущественно псевдонимность автора и по-прежнему содержат методику публичного порицания конкретной личности или организации.
Так статья от 18 февраля 1941 г. выносит на рассмотрение вопрос о существовании парикмахерской в артели «Бытовик», в которой, по замечанию автора, «холодно, грязно и неуютно»1. К сожалению, следующие за обличительными статьями номера редко содержат отзыв о свершившемся изобличении.
Вообще, создаётся неподдельное впечатление, что обществом овладевает некое стремление ко всякого рода разоблачениям. Например, в «Енисейскую Правду» от 2 марта 1941 г. была помещена статья о разоблачении вредительской деятельности руководителей Енисейской МТС. Разгромная статейка под заголовком «Покончить с бездорожьем»2, придаёт на суд трудового народа «инициативно ущемлённых»3 начальников. Материал так же содержит пламенный призыв начать расчистку дорог общими силами. В данном случае между строк читаем коллективистский девиз эпохи: «Трудиться по-стахановски!». Ещё с момента свёртывания политики НЭПа частная инициатива в торговле подвергалась преследованию. Одним из орудий, призванным обличать подобные явления, стала пресса. «Енисейская Правда» не осталась в стороне от происходящего и откликнулась на борьбу со спекуляцией, развившейся вследствие товарного дефицита, заметкой от 8 марта 1941 г. Материал не возмущал умы своим заголовком, но внимание привлекает тот факт, что он представлен простым отрывком из выступления. Тенденция к помещению в газету в качестве самостоятельного произведения отрывка от выступления представителей различных организаций либо политических лидеров, чётко прослеживается периодических источниках того времени.
Итак, вышеупомянутый отрывок является частью речи тов. Казаниной — делегата из села Стрелка, в которой фигурирует следующее: «Пользуясь бездействием лавочных комиссий, некоторые продавцы магазинов торгуют с «чёрного хода»4. При этом текст обильно удобрен карикатурами, которые по — существу, являются предметом отдельного исследования. Налицо факты раскрытой спекуляции, которых, быть может было и больше, но за эти годы они больше не встречаются. Интересно отметить, что бичующиеся персоналии упомянуты чаще всего лишь под фамилиями.
Не менее интересен вопрос о коллективных разоблачительных заявлениях, которые так же украшают собою «Правду» от того же 8 марта 1941 г. В обращении под названием «Что кроется под внешним приличием»5, рабочий коллектив с. Стрелка выражает недовольство обустройством красного уголка. Вообще, нужно отметить тот факт, что коллективные письма становятся частым явлением в прессе.
Ну и какой же труд, какая вообще деятельность без идеологического обрамления! «Енисейская Правда» от 27 апреля 1941 г. была утяжелена статьёй «Большевистская критика», в которой сообщалось, что «отсчетно выборное собрание первичной парторганизации Маклаковского лесозавода прошло на высоком идейно-политическом уровне»6. Далее приводятся критические замечания по поводу «низкого уровня марксистко-ленинского образования коммунистов»7. Это, по мнению выступающих, является одним из основных факторов низкой производительности предприятия. После такого же рода заявлений, следует неизбежный вывод о том, что результатом снижения производства и нарушения трудовой дисциплины является не недостаток в техническом оснащении, а в том, что руководители и кандидаты в члены ВКП(б) Власов и Нестеров (обратите внимание, инициалы отсутствуют) в течение года «не изучили третью главу истории партии»8.
В таком духе звучит ещё одна статья в этом же номере. «В центре внимания партийной организации средней школы № 1 должно быть марксистко-ленинское воспитание и политическая закалка молодых коммунистов»9. Так начинается текст, полный бичующей информации в отношении преподавательского коллектива школы. Особенно автор свирепствует, рассказывая о том, что «тов. Хнюнина, Сыскова и др. до сих пор не поняли, что без основ глубоких знаний марксизма -ленинизма немыслимо коммунистическое воспитание учащихся»10.
В истории обличительных статей енисейской печати существует период, связанный с трагическими событиями Великой Отечественной войны. Единогласно со страниц исчезает критика персоналий и организаций, так же исчезают и карикатуры на «родные лица». Новыми «героями» карикатур и разоблачений, впрочем, не всегда достоверных, становятся солдаты Вермахта. Например, газетный материал от 4 марта 1943 года приводит полушуточную заметку, с впечатляющим названием «Лживая выдумка немецко–фашистских мошенников»11, в которой высмеиваются данные о потерях РККА с начала Восточной компании Вермахта по 2 февраля 1943 г. Возмущение вызывают приведённые цифры в 5 400 000 солдат и офицеров. Однако возмущение было напрасным, ибо немцы ошиблись совсем не намного… Тем не менее, необходимо учесть, что конкретного авторства в данном случае не существует и источником выступает Совинформбюро. Кроме этого, исследования показывают, что официальным сводкам как немецким, так и советским в совершенстве верить не стоит. Но эта заметка нас привлекла вот почему. Впервые появляется новый приём обличения, а именно краткий, но резко высмеивающий стишок. В заметке, например, помещёно такое сочинение под названием «Брехомёт». Приведём его полностью:
«Убийце – Гитлеру хоть плачь
Не скрыть военных неудач
У Ржева и под Сталинградом.
И вот, чтоб обмануть народ,
Он изобрёл свой «Брехомёт»,
Который враки сыплет градом
Машинка брешет во всю прыть,
Но правды ей не заглушить-
У Дона правда громыхает,
Она над Волгою слышна,
Грохочет в Африке она –
И «Брехомет» не помогает».12
Новым витком в развитии обличающего материала с участием «родных лиц» становится 1946 г. Так как период отмечен небывалым ростом государственных служащих, что, как водится, не прошло без злоупотреблений. Безусловно, росла численность служащих и в Енисейском районе. Негативная сторона подобного роста отражена в заметке «Енисейской Правды» от 19 декабря 1946 г. Содержание заметки было следующим: «На ненужных и надуманных должностях в колхозах нередко укрываются рвачи и дармоеды, уклоняющиеся от производственной работы, проедающие накопления колхозов и живущие за счёт труда тех колхозников, которые работают в поле или ухаживают за скотом»13. Остаётся только сожалеть о том, что ничего не известно в дальнейшем: оградили ли подобными заметками местные органы власти колхозников от «рвачей и дармоедов» или нет.
Быть может, на такой «ненужной и выдуманной» должности находился и герой следующей заметки в «Правде» от 21 сентября 1947 г. Здесь авторы возвращаются к своему приёму публичного «перевоспитания» конкретной личности. Заметка не подписана автором и гласит следующее: «Член сельхозартели д. Подгорная, Сумкин Н.Н. в горячую пору уборки и сдачи хлеба государству уклонялся от работы в колхозе, старался поработать в своём хозяйстве и на огороде»14. Что случилось в итоге с тов. Сумкиным, осталось загадкой, скорее всего старание «поработать на своём хозяйстве» обошлись ему штрафом в пять трудодней.
- «Не будет пощады врагам народа!»
В пятидесятые годы обличительный материал во многом содержит в себе всё те же черты, что были ему присущи в сороковые: небольшие с кричащими заголовками зарисовки и «гневные» письма читателей. Чтобы не казаться голословными, приведём несколько примеров из основного периодического источника — «Енисейской правды».Так, заметка от 19 апреля 1953 г. под заголовком «По материалам неопубликованных писем» выражает коллективное возмущение кинообслуживанием в с. Усть-Пит. Здесь, как и в предыдущее десятилетие, мы находим одну из распространенных форм — коллективные письма трудящихся. «Колхозники колхоза им. Буденного писали о срыве киносеансов, в течение нескольких дней киномехаником Почекутовым и мотористом Кусановым»,1 — читаем мы гневные строки. Так же прослеживается и ранее выявленная черта, обращающая внимание на личностные характеристики. То есть фамилии указываются без сопровождающих их инициалов. Но в отличие от предшествующих заметок, судьба этих работников вполне ясна: «Моторист Кусанов с работы снят, на механика Почекутова наложили административное взыскание».2
Однако, наряду с общими признаками, в енисейской печати имеет место общее сокращение статей обличительного характера. Достаточно привести следующую статистику: если за период тридцатых годов доля обличительной информации составляла, в общем, третью часть материала (или 30 %), то уже в сороковые этот процент понижается, составляя примерно 25% от общего материала газеты. Тот же самый процесс характерен и для первой половины пятидесятых, в информационном потоке которых доля изобличительных статей доведена лишь до 15%. Во второй половине картина немного изменяется, но составляет не более 18%. Немаловажно отметить, что в канву событий местного масштаба, служащих основной «пищей» для критики, вплетается международный обзор. Заметки и статьи по этому поводу лаконичны и содержат обилие карикатур. Стоит предположить, что информация, затрагивающая международную обстановку, в основном исходила от центра (Красноярска) и являлась лишь местным её воспроизведением.
В свете проявления широкого интереса к мировой политике вырисовывается причина данного явления — разгорающаяся Холодная война. Пресса, в том числе и енисейская, не могла оставаться в стороне. В номер «Енисейской Правды» от 20 марта 1953 г. помещена заметка, кратко характеризующая политику США следующим комментарием: «США свою грабительскую политику в Западной Европе именуют «дружественной»»3 — видимо авторы выразили тонкую усмешку по поводу осуществления широкой программы, вошедшей в историю как «план Маршала». То же можно отнести и к статье от 13 сентября того же года: «Бюджет США — бюджет войны»4, в которой на основании не уточнённых данных даётся анализ бюджетного планирования страны на 1953 — 1954 гг. Статья явно преследует цель продемонстрировать очередной кризис капиталистической системы.
Не обошёл енисейского читателя и известный политический процесс над Л. П. Берия. «Енисейская Правда» за 20 декабря 1953 г. вышла с целой серией заметок, обжигающих пламенем народного гнева. К примеру, заметка под заголовком: «Не будет пощады врагам народа»5 вернее представленный в её виде митинг, живо передаёт общее настроение, общее отношение к этим событиям: «Злейший враг народа Берия, пытавшийся подорвать обороноспособность нашей страны, пойман с поличным. Мы требуем раздавить гадину Берия и его сообщников. Нет и не будет им пощады!»6. Далее всё в призывно — официозном духе: «Я призываю крепить единство наших рядов, неустанно проявлять революционную бдительность. Нашим лучшим ответом всяким врагам народа будет самоотверженный труд»7. Полна нелицеприятного для Лаврентия Павловича содержания и заметка под названием: «К суровому ответу». Тов. Дубин — секретарь парторганизации ФЗО — в пылу своего выступления произнёс следующую речь: «Подлый, презренный враг народа Берия и изменническая группа заговорщиков пыталась отнять у нас, советских юношей, самое дорогое — счастливую и радостную жизнь»8. Конечно, арест Л. П. Берия вызвал, если не ликование основной части советского населения, то уж точно не сожаления о судьбе «презренного врага народа». Кажется, что народ един в общем желании «раздавить гадину».
Вновь возвращаясь к материалам, посвящённым событиям, происходящим в Енисейском районе, сразу сталкиваемся с характерным и для предыдущих десятилетий черт, а именно — с разоблачением конкретной личности. В этом случае конкретным примером может служить заметка от 15 июня 1956 г., в которой порицается нерадивый руководитель тов. Кононов, который «недооценивает значение кукурузы».9 Но заметка привлекательна не только свершившимся разоблачением, но и зеркального отражения процесса, в последствии ставшим общесоюзным — это «кукурузная эпопея», которой ещё предстояло разразиться, да и до Сибири дойдёт она не скоро. А пока чувствуются лишь её предвестники в небольших заметках о том, что: «Правлению колхоза и его председателю тов. Кононову нужно серьёзно подумать, что есть время и с успехом можно посеять кукурузу»». 10
До этого времени не удавалось в материалах «Енисейской Правды» обнаружить таких резких и язвительных нападок на церковь и религиозные праздники. В фельетоне в номере за 12 июня 1955 г. под названием: «По случаю «Троицы»», критике подвергается Празднование старинного церковного праздника. «В то время как на полях колхоза им. Калинина едва была посеяна половина зерновых» — гласит фельетон — «над дер. Погодаево плыл сивушной запах и слышались пьяные голоса неумолчно тянувшие песни»11. В произведении чётко прослеживается его антирелигиозная направленность. «Всё заслонил собою старинный церковный праздник «троица». Его отмечали не только рядовые колхозники, но и те, кто считает себя колхозным активом»12. Фельетон оканчивается простой советской моралью: «Эх-ма, упустили лучшие сроки сева…Не чёрт, а бог попутал»13. Вообще, необходимо отметить одну интересную особенность — в енисейской печати силу набирают именно фельетоны, которые хоть и заключают долю вымысла, всё же имеют под собой основание реальное. В таком случае для примера приводим ещё один фельетон, относящийся к номеру «Енисейской Правды» за 13 февраля 1955 г. Он носит название: «Знахарка и её поклонники». Сочинение ярко направлено против разного рода «вреднейших пережитков». «Однако до сих пор в нашей стране сохранилась вера в чудеса, чертей и т. п. Так в дер. Епишино проживает некто Филиппенкова Апраксинья, которая имеет репутацию непревзойденной ворожеи, лекаря от всех злых недугов и дурного глаза»14— возмущается автор. В процессе развития событий, на примерах нескольких смешных ситуаций, знахарку разоблачают, но не наказывают потому что «Епишинские коммунисты и комсомольцы примирились с пережитками капитализма». 15
Более распространенным приёмом в обличительном повествовании со второй половины пятидесятых становится стихотворение. Хотя стихотворение — это не совсем точное его определение, скорее стишок — остроумный и дерзкий по отношению к его «героям». Как правило, они не объёмны по содержанию, содержат в себе довольно простые рифмы и размеры. Интересным примером такого обличительного приёма может служить уже приводимый нами фельетон «По случаю Троицы», в конце которого под карикатурой помещён следующий стишок:
«Престольный праздник, не рабочий,
Три дня — для пьянства и потех,
Горланят песни до полночи,
А бригадир же громче всех».16
В 1956 г. в «Правде» появляется целая рубрика, посвящённая обличительному ремеслу под названием: «Сатира и юмор». Вот несколько произведений из этой рубрики в номере от 19 февраля 1956 г. Заметка «Пришли к взаимопониманию», в которой речь идёт о закройщике пошивочной мастерской тов. Миркове, устроившем вместе с членом месткома тов. Золотовым попойку в мастерской, имеет весьма поэтическое завершение:
«Для закройщика Миркова
Пить в пошивочной — не ново.
Только скучно одному.
Но нашёлся друг знакомый,
Друг солидный — член Месткома!-
Присоседился к нему.
Друг покорен как овечка.
Ну а в случае чего… —
Неминуемо словечко
Он замолвит за него.
Благо, после возлиянья
Разговор не зря вели,
И к взаимопониманью,
Как положено, пришли…».17
Пьянство на рабочем месте, да ещё с коллегами по «горячему цеху», видимо, приняло широкое хождение потому как в газете всё чаще слышатся гневные фельетоны и заметки, обличающие этот порок. Но, кроме выпивох, есть и другой «благостный» материал, например — спекуляция. Интересен стишок, так же помещённый в номер газеты от 19 февраля 1956 г. Называется он «Папаша и сынок».
«Сообщаю одному папаше:
-Поймано с поличным чадо ваше.
Спёр сынок две сотни папирос
И куда-то продавать понёс.
Выслушал меня с вниманьем папа.
И, приняв довольно строгий вид,
Произнёс:
— Напрасно он растяпа,
Сам продать решил…
Продешевит!»18
Как видим, обличительный материал в пятидесятые годы переживает время своего развития. Особенно это сказывается на второй половине десятилетия, когда в материале и, что не маловажно, в способах его подачи появляются новые веянья. И, если для первой половины пятидесятых свойственны черты предыдущих десятилетий (анонимность авторов, коллективные обращения и письма), то уже далее они встречаются реже, хотя полностью не исчезают с газетного листа «Енисейской Правды». Так же нельзя не заметить влияния международной обстановки и значительной вовлечённостью подобной информации в состав газетного материала. Так наряду с «героями местного значения», достоянием едких заметок и карикатур становятся главы других государств, иностранных миссий и т.п.
- Ничего нового.
Подобно пятидесятым, шестидесятые годы ничего нового в приёмы изложения сатирического материала не внесли. На полотне газеты ведущую роль по–прежнему продолжают играть небольшие заметки, созданные по следам определенных фактов или письма читателей, ставших свидетелями событий. Тогда же со страниц «Енисейской Правды» исчезает юмористическая рубрика, характерная для конца пятидесятых.
Так как борьбу с церковью никто не отменял, поэтому в печати нападки на верующих продолжались. Например, письмо от П. Полунина «Одних увещеваний, видимо, мало», помещённое в «Правде» от 15 июня 1961 г. содержит гневный отзыв по поводу людей различных коллективов, обладающих религиозными воззрениями. «Мне думается, что к таким мракобесам стоит применять более строгие меры воздействия»,1 — заключает автор. Здесь усматриваются те же критические приёмы, о которых говорилось в предыдущих главах: упоминание конкретных личностей, даже без инициалов: «Если такие рьяные пятидесятники, как работник пожарной команды Кулаков или сотрудница Енторга Кузнецова, не хотят понять, в какое болото они скатились, то им с нами вместе делать нечего»2. Итак, отличительной чертой для обличительного материала «Енисейской Правды», шестидесятых становится постепенное исчезновение со страниц издания фельетонов. Ещё в период Оттепели они встречаются часто, но к концу шестидесятых практически уходят со страниц газеты. Впрочем, ещё в 1965 г. фельетоны печатаются. Например, номер «Енисейской Правды» от 21 декабря 1965 г. содержит фельетон «Пётр Игнатьевич сердится», в котором автор И. Сигначенко, рисует смешную ситуацию, связанную с чествованием заслуженного юбиляра.
Немаловажным остаётся то, что как наследие статей пятидесятых, сюда перекочевывает критический материал, связанный с событиями холодной войны. По–прежнему существуют критические заметки, живописующие горячие точки противостояния двух систем. На этот период довольно много встречается заметок, связанных с событиями во Вьетнаме. К примеру, довольно часто можно встретить материал, с привычными сюжетами: «Войны Южного Вьетнама с оружием в руках защищают родину»3.
- На съедение «Зубастику».
В семидесятые в «Енисейскую Правду» возвращаются юмористические рубрики. Основной из них становится так называемый «Зубастик». Сатирические отделы чаще всего размещаются на последних страницах номера. Основными предметами критики становятся как организации, так и отдельные личности. К примеру, «Енисейская Правда» от 26 апреля 1972 г. содержит на последней странице фельетон от рубрики «Зубастик» под названием «Деловые люди» за авторством В. Семёнова. Фельетон довольно едко высмеивает руководителей строительной организации, возводивших дефектные сооружения в колхозах «Родина», «Россия» и «Заветы Ильича». «Но, тем не менее, — пишет автор — строители были премированы суммами от 340 до 440 рублями»1. Далее он продолжает: «Руководители колхозов тоже сорвали по месячному окладу, а между тем, если бы даже строительство прошло без дефектов, реальная сумма премиальных составила бы 151 рубль»2.
Важно отметить, что «Зубастик» не ограничивает пространство своей рубрики одними фельетонами. Чаще всего они дополнены подборкой писем читателей, содержащих жалобу или возмущение конкретными личностями, либо организациями. В этом отношении примером может служить уже приводимый выше номер с «Зубастиком» от 26 апреля 1972 г. Рубрика была дополнена письмом от сельского обывателя В. Титенко под названием «ЖКК и времена года», в котором содержится жалоба на работников коммунальных служб. Были ли приняты меры – неизвестно. Стоит отметить, что «Зубастик» выходит нерегулярно. Можно обнаружить примерно две или три рубрики на всю подшивку за 1972 г. Такая же ситуация складывается и в 1973 г. В этот год 3 марта увидел свет номер «Енисейской правды», завершением которого служил сатирический отдел «Зубастик». Отдел предоставил на читательский суд фельетон под заголовком «Верблюд… с тремя горбами» за авторством И. Сумкина. В этом газетном произведении едко высмеяны строители моста через реку Мельничную. «Это необычный верблюд. Творение рук человеческих…»3 — горячится автор. Не менее интересен фельетон от А. Ячменёва «Вот так «обмыли!»», помещённый в «Зубастике» от 15 июня 1973 года. Автор последовательно и с юмором рисует картину безудержной пьянки, закончившийся арестом «главных героев» действа.
В 1976 г. тенденция к снижению сатирически – обличительного материала очевидна. Ещё реже выходит рубрика «Зубастик», практически не встречаются обличительные письма в редакцию. Номера газеты становятся совершенно «серьёзными» и, что не менее интересно, совершенно редко встречается критика западных демократий, действий американцев во Вьетнаме и т. п. Это в первую очередь, связано с витком «политики разрядки» в советско-американских отношениях. Всё же, попадаются номера – исключения. Так «Енисейская правда» от 21 января 1976 г. располагает шутками — задачами рубрики «Зубастик», одна из которых носит название «Найдите закономерность». Автор предлагает такую задачу: «В посёлке Новый городок более сорока подписчиков «Роман – газеты. Последние номера в 1975 г. приходили к ним в такой последовательности: 21, 16, 22. Какой номер они получат следующим, если номера 20 ещё не было?»4. Что и говорить, а работников почты такая викторина не могла порадовать… И в конце автор не удерживается от очередной колкости: «Приславшим ответы раньше работников почты гарантируются призы от редакции»5.
- «Народный контроль в действии».
Листая «Енисейскую Правду» восьмидесятых, удивляешься тому, с каким положительным настроем вступили жители Енисейского района в новое десятилетие. А если всё хорошо, то к чему кого–то или что–то обличать? Обличительный материал ещё встречается, однако всё реже. Исчезла и знакомая нам по прошлым частям данного исследования рубрика «Зубастик». В этом отношении кажется, что рубрика «Зубастик» вспыхнула обличительной звездой, но рано погасла. Что же острословного осталось в районной передовице?
А остались небольшие отдельные фельетоны да гневные письма в редакцию от неравнодушных граждан — всё нам знакомые формы. Например, номер «Правды» от 24 марта 1981 г. располагает заметкой «В нашем сельском клубе», в которой подвергаются юмористической экзекуции руководства данного очага культуры. «Не в некотором царстве, не в некотором государстве, а именно в селе Городище никак не могли дождаться, когда же откроют новый клуб…»,1 — так начинает коллегия авторов (именно коллегия, так как подтверждает авторство А. Ковалёвой, В. Легалова, В. Лузгина и В. Власова) своё повествование. Работа полна курьёзных ситуаций, но авторы завершают её в оптимистическом духе, высказывая надежду на «улучшение ситуации».2
Пожалуй, определённой новинкой становится так называемое «Фотообвинение». К сожалению, такая «вещь» встречается очень редко. Например, в подшивке «Правды» за весь 1981 г. она присутствует лишь единожды, а именно в номере от 22 мая. «Фотообвинение» имеет название «Разгрузили», и дополнено помимо соответствующей фотографии текстом, «героями» которого стали работники производственного геологического объединения «Енисей — геофизика», нерадиво разгрузившие машину с дефицитным кирпичом.
Традиционно юмористическую главу дополняют разоблачительные репортажи, так же ставшие наследием семидесятых. Один из таких, записанный А. Брежневым по «горячим следам» в Чалбышевском совхозе и опубликованный в номере передовицы от 12 января 1982 г. под заголовком «Чувство хозяина», не оставляет равнодушным читателя, рисуя перед ним действительный образ некомпетентного руководителя. Ещё более радует появление новой рубрики «Народный контроль в действии», вовсе не юмористической, ведь как говорится, это было бы очень смешно, если б не было так грустно. Действительно, смешного здесь маловато, но, тем не менее, обличительный материал самый что ни есть ядрёный, и заголовки в духе тридцатых. Вот пример. Номер от 20 марта того же 1982 г. в рассматриваемой нами рубрике содержит заметку «За приписки – к ответу». Ну, чем не лозунг скажем, пятидесятых? Да и автор вызывает уважение — как ни как Председатель Городского комитета народного контроля В. Сокун. В чём же дело? А дело в том, что «Начальник «Енисейской ПМК – 10» треста «Красноярск-водострой», П. А. Курмышев занимался приписками в отчётной документации по выполнению плана».3 Беспощадный факт! Читаем далее: «До сих пор ПМК не блистала производственными успехами. А вот в 1981 году перевыполнила план. За счёт чего?»4. Жаль, что в последующем номере не удалось выяснить судьбу дутых цифр и самого приписчика…
Приятен факт входящего в моду журналистского расследования. А всё началось с опубликованного в «Правде» за 1984 г. гневного письма гражданки Г. Даниловой «Рассольник через одного», в котором содержалось возмущение работой конторы общественного питания. По данному факту было проведено расследование с участием сотрудников газеты и администрацией Конторы общественного питания. Результатом стал опубликованный 19 января 1985 г. материал под заголовком «Наказаны за низкое качество», в котором отмечалось, что «все виновные по факту бракованных блюд привлечены к административной ответственности».5
Во второй половине семидесятых обличительный материал продолжает украшать страницы «Правды». Вот, например, письмо в редакцию, опубликованное в номере от 7 января 1989 г. под заголовком «Испечёшь ли пирог на селе?». В письме житель села Абалаково некто А. Кругляков просит «разобраться в сахарной проблеме»6. «Почти год мы получаем сахар по талонам. Но всех ли устраивает талонавая система?»7 — вопрошает тов. Кругляков. Любопытно, что письмо «дополнено» обещанием поддержки со стороны редакции. Ещё одно «сердитое письмо» за авторством И. Сизых было опубликовано в «Правде» от 17 февраля 1989 г. с обыкновенным для нашего слуха заголовком «Наш долгострой». «Через несколько месяцев жители станции Абалаково будут отмечать семилетний юбилей строительства магазина — столовой»8 — повествует нам из далёких восьмидесятых Сизых. Здесь, как и приведенном выше случае, редакция откликнулась на оказание содействия по решению вопроса.
Заключение.
Сатирический материал местных периодических изданий советского времени на примере номеров «За большевистские темпы» и «Енисейской Правды» при внимательном рассмотрении, обнаруживает в себе мощный потенциал развития жанров, что является по-существу, общей тенденцией для большинства газетных органов страны.
На заре становления советской печати, впитавшей в себя как наследие журналистики и издательского дела предыдущего режима, что во многом связано с привлечением прежних специалистов, так и традиций подпольной борьбы с использованием печатного слова, активно развивалась региональная периодика с использованием местных языков и диалектов. Это касалось не только газет. Говоря же о ранних енисейских изданиях тридцатых, признаем, что обличительные статьи в ней играли больше воспитательную роль в духе существующего режима, чем просто информативную. Именно тогда на страницах размещаются массовые разоблачительные вещи, впрочем, не дающие конкретного разъяснения о результатах в следующих номерах, тем не менее, претендующих на форму народного контроля. Обращает так же на себя внимание крайне низкий уровень местных авторов, скатывающихся порой до масштаба городских сплетней.
Сатирические статьи и заметки сороковых годов мало чем отличаются от аналогичного материала годов тридцатых. Здесь уже лидирующую позицию занимает периодическое издание «Енисейская Правда». Наблюдается прежняя тенденция к показательным разоблачениям, как коллективным, так индивидуальным. Но, тем не менее, не стоит отрицать, что эпоха наложила свой отпечаток на интересующий нас материал. Так, например, становится больше коллективных обращений и заявлений и уменьшается доля заметок, обличающих конкретную личность, безусловно, очевидно воздействие Великой Отечественной войны. То же самое можно подчеркнуть, рассматривая материал пятидесятых-шестидесятых, прибавив к этому появление обилия карикатур на бывших союзников по «Антигитлеровской коалиции». Важно отметить, что большая часть такого материала не являлась продуктом производства местных авторов. В последующее десятилетие наблюдается незначительный сдвиг в сторону объединения обличительного материала в одну рубрику с говорящим названием «Зубастик», но в целом фельетоны, карикатуры и прочие жанры встречаются все реже. Этот процесс ускорится в восьмидесятые, которые привнеся такие новые формы как «фотообвинение» и журналистское расследование, привел в итоге к окончательному исчезновению обличительного материала со страниц основной районной газеты.
Научный сотрудник фондов ЕКМ
Ромашков Ю.В.
